В результате исследований было установлено, что в листьях эвкалипта содержится целая смесь из пахучих природных углеводов (монотерпенов и сесквитерпенов) и флороглюциновых производных. Но выяснилось, что пропорции компонентов пахучей смеси в том дереве различались на разных листьях и разных ветках. У 75-летнего эвкалипта, по словам ученых, присутствовала генетическая мозаичность, которую дерево выработало как механизм выживания: в разных частях дерева за производство пахучей смеси отвечали разные гены.
На той ветке дерева, которая не пришлась по вкусу насекомым, некоторых терпенов (основных компонентов живицы) было больше, а некоторые содержались в тех же пропорциях, что и на почти объеденных ветвях. На это повлияла разная активность генов, которые управляли синтезом пахучих веществ. На уцелевшей ветке живица имела более выраженный запах эвкалипта и отпугивала насекомых, а на объеденных ветках имела более сильный цветочный запах. Такой механизм защиты растение использовало для того, чтобы сохранить нужное для продолжения фотосинтеза количество листьев в период увеличения численности насекомых.Оказалось, что коалы тоже проявили такое предпочтение: они не стали есть листья с теми же пропорциями составляющих пахучей смеси, что и на уцелевшей ветке эвкалипта. Ученые не сомневаются, что хоть это и был единственный изученный пример генетической мозаичности, другие эвкалипты также могут использовать такой способ защиты от вредителей для выживания.
